|
АРТУР СМОЛЬЯНИНОВ: «КИНО СПАСЛО МЕНЯ ОТ ТЮРЬМЫ»
Роль Лютого - единственного выжившего десантника из доблестной 9 роты - принесла ему огромную популярность и узнаваемость. Во многом благодаря этой работе он попал в труппу «Современника». В стенах прославленного театра и проходила наша беседа.
«Лютый – это я»
- Артур, сегодня вас воспринимают не иначе, как Лютого. Не устали от этого образа?
- (усмехается) Не устал, потому что не все меня видят таким. На самом деле я разноплановый актер. Каждая роль – это новый уровень. Я снялся в картине и этим сделал шаг на новую ступень. Когда фильм вышел – я уже на следующей ступеньке, осматриваюсь, что сделал не так. С верхней ступеньки лучше видно. Потом новая работа и те же ступеньки – новый внутренний рывок.
- Первоначально вас планировали на роль художника Джоконды. Почему Бондарчук отдал вам Лютого?
- Вы это у него спросите... Ну, наверное, увидел в нас сходство. Лютый из детдома, и у меня не было отца. Что еще можно сказать… Он справедливый, жесткий, бьет первым, обиженный. При этом очень ранимый и закрытый от внешнего мира, почти как я.
- Отрицательных героев легче играть, чем положительных?
- Если честно, все зависит от материала. Но я стараюсь никогда для себя так не квалифицировать людей.
- А как вы их делите?
- Любой человек изначально хорош уже сам по себе. Другое дело, что кому-то он нравится, кому-то не очень. Нельзя же всех любить или ненавидеть. Хороший человек - это не профессия, это полпрофессии. И одно из условий существования артиста, одна из составляющих его успеха. А вообще-то я при любом знакомстве стараюсь прислушиваться к интуиции – она меня не подводит.
- Работа в «9 роте» изменила вас?
- Конечно. Я многое переосмыслил в своей жизни. Но у меня сейчас и возраст такой – перемен, переоценок. Человек окончательно формируется как личность к 25 годам. Сейчас одни установки, а завтра - совершенно другие. До фильма я был более нетерпимым, жестким. Наверное, среда обитания наложила отпечаток. Мне пришлось пройти через боль и унижения, через непонимание и страдания. Сейчас на многое смотрю по-другому.
Ворованная колбаса
- Вы действительно чуть было не попали в тюрьму?
- Я был сложным подростком, неуправляемым, эгоцентричным и очень наглым. Стоял на учете в детской комнате милиции. Бедная мама, столько пережила из-за меня! Я лез всегда в самое пекло. А к 14-ти годам пошел в настоящий разнос – мы «бомбили» палатки, «чистили» прохожих. Маме все время знакомые говорили: «Его ждет тюрьма. Надо что-то делать!»
И действительно, до кутузки мне оставался один шаг. В тот день мы ехали с футбольного матча. Купили водки, выпили, а закусить нечем. Тут бабулька какая-то торгует, и на ее лотке лежит аппетитная колбаска. Мы схватили ее и побежали. Недалеко – поймали через несколько минут. На момент совершения преступления я не подлежал уголовной ответственности – мне еще не исполнилось 14. Тут и произошел крутой поворот в моей жизни – кино. Наверное, если бы не встреча с Приемыховым, я рано или поздно оказался бы на нарах.
- А как вы попали к знаменитому режиссеру и актеру?
- Однажды заехал случайно в школу потусоваться с друзьями. В тот день как раз пришла ассистент режиссера посмотреть на потенциальных исполнителей в картине. Я ей сразу приглянулся, а вот Валерий Михайлович поначалу воспринял меня в штыки. Месяца полтора я регулярно ездил на пробы. Режиссера, видимо, покорило то, что в отличие от своих сверстников я мог делать по 15 - 20 раз одно и то же.
- Первый съемочный день помните?
- Такое не забывается. Я будто попал в другое измерение. Ни с чем не сравнимая киношная суета, гримеры, художники, артисты, которых раньше видел только по телевизору. Я просто обалдел от счастья! Уже включили камеру, а мне ужасно захотелось покурить. Толкнул приятеля, и мы так бочком мимо оператора улизнули. Думали, ну начнут пятью минутами раньше, пятью позже. Выкурили одну сигарету, вторую, потом обмозговали предстоящие съемки… В общем, в тот день мы зарубили всю работу. Приемыхов был взбешен, кричал, что меня убить мало.
Маленький, но удаленький
- Вас взяли в труппу одного из самых популярных московских театров. С сериалами «завяжете»? (Галина Волчек не жалует подобные подработки своих артистов).
- Галина Борисовна очень мудрый и умный руководитель. Если актер будет успевать и тут, и там, почему бы и нет? Но на сегодняшний день для меня театр – главное. Артисту без театра нельзя. Только там ты можешь по-настоящему проверить себя, на что годишься. Кино такая штука – монтаж, свет, склейки, крупные планы, грим… А театр – чистая форма. Там нельзя обмануть и пустить пыль в глаза.
- Кто первый критик вашей работы?
- Наверное, мама. Но она… не сказать, что критикует. Мама очень мягкий и корректный человек. Она говорит: «Да, это мне понравилось, но вот здесь, здесь, здесь и здесь, сынок, как-то не так. Только ты не обижайся на меня».
- Кто ваша мама по профессии?
- Художник, учитель рисования.
- Вы тоже рисуете?
- Нет, в этом смысле я полный бездарь. Единственное, что умею неплохо делать – рисовать кленовые листочки. Все. Остальные каля-маля лучше никому не видеть.
- Занимаетесь воспитанием братьев и сестры?
- Конечно, я же в доме за папу, как самый старший. Метод воспитания самый простой и, считаю, самый правильный – не трогать детей и не воспитывать. Не надо что-то навязывать ребенку. Его надо только оберегать и подстраховывать. Как-то наблюдал такую картину: напыщенная мамаша тащила упирающегося сына в музыкальную школу. Он шел со слезами, а потом бросил скрипку в кусты, за что получил такую затрещину! Я не выдержал и сказал этой даме все, что о ней думаю как о матери. До глубины души жаль этого мальчика - из него вырастет один большой комплекс.
- А у вас много комплексов?
- До института я обходился без них. Моя жизнь отнюдь не была безоблачной, но мне она нравилась. Потом начали появляться комплексы - самые разные. Например, маленький рост. Но этот страх прошел как-то сам собой. Долгое время комплексовал из-за того, что девушки оставались ко мне равнодушными. На втором курсе прошло и это. Сейчас у меня все в порядке. Ну, может, почти…
Беседовала Нина РОГАЧЕВА.
|
Вход
Регистрация
FAQ
Поиск
